"Ветер — это мы: он собирает, хранит наши голоса, а затем, спустя какое-то время, играет ими, посылая их сквозь листья и луговые травы." Трумэн Капоте
Я всегда любил ветер. "Почему?" - спросишь ты. Он даёт ощущение свободы, перемен, кажется вездесущим и всезнающим. Может быть, за ним есть еще нечто большее, могущественное и необъяснимое. Это трудно облечь в какую-либо форму, ведь дав ему название - уже ограничишь. Мудрые люди разных времен плели силки из понятий и определений, пытаясь уловить неуловимое, постичь непостигаемое. То, что соединяет все сердца и мысли, вмещает в себя все сущее и при этом не может само быть чем-то - иначе оно просто перестанет быть собой, играть свою роль в мироздании.......
Был солнечный весенний день, теплый ветерок весело играл в верхушках деревьев, гусеница медленно ползла по ветке, чтобы позавтракать молодым, недавно появившимся листочком. Ею двигало чувство голода, и она не особо-то и обращала внимание на окружающую ее обстановку. В трудах и заботах о хлебе насущном, движимая инстинктами мудрой матери-природы, строила крошка свою жизнь. Круг интересов гусеницы был ограничен, а будущее казалось размытым и неопределенным, поэтому она старалась много о нём не думать. Её всё устраивало, поскольку понятия были просты, а потребности естественны. Острым зрением наша героиня не обладала, была близорука, поскольку всё важное и ценное в жизни находилось всегда под рукой. Впереди нее на ветке появилось внезапно что-то большое, разноцветное, трепещущее. Пройдя еще несколько десятков шагов, гусеница остановилась и удивленно подняла голову, внимательно разглядывая незнакомку: большие пестрые крылышки трепетали на ветру, словно паруса; тонкое тело, длинные ножки, такая же изящная головка с тоненькими хоботком. "Какая уродина", - подумала гусеница. "Ни рожи, как говорится, ни кожи. Как неудобно, наверное, есть листья таким слабым ртом, поэтому она такая худая и трепещется на ветру, умирая от голода", - размышляла гусеница, с любопытством разглядывая незнакомку.
Радуясь теплому дню, беззаботная бабочка, купаясь в потоках воздуха, присела на ветку отдохнуть. Издалека еще она заметила ползущую в ее направлении гусеницу, и любопытство заставило ее ненадолго задержаться. Жизнь бабочки была беззаботна и непринужденна, она так же как и гусеница не думала о будущем, жила одним мгновением, пила нектар и, имея тонкое восприятие красоты, созерцала прекрасные цветы. Яркие краски, ароматы нектара, разлитые в воздухе, кружили ей голову и не оставляли места для грусти. Питаясь красотой, она и сама была предметом восхищения окружающих. "Бедняга, как она страдает оттого, что не умеет летать и у нее такие коротенькие ножки, она так медленно передвигается, как же ей скучно живётся!" - подумала бабочка. Внезапный порыв ветра заставил вспорхнуть красавицу и освободить путь гусенице к ее маленькой и такой понятной для нее цели.
Ветер обнял обеих крошек, хитро улыбнулся, прочитав все их мысли. Невидимый и вездесущий он соединял мириады разрозненных сознаний в единое целое, пусть и недоступное каждой частичке по отдельности. На своем веку видел он множество извилистых путей и чудесных превращений, знал и непреложные законы жизни. Бабочке никогда не стать собой, не пройдя трудовой путь гусеницы, так же как и последней рано или поздно суждено обрести крылья и утонченное восприятие. Любая трансформация, как правило, сопровождается болью и страданием, потому что мы вырастаем из прежней тесной скорлупы, чтобы родиться в новом мире.
Если вдруг тебе стало скучно и краски вокруг потускнели - не расстраивайся, ты находишься на пороге перемен, достигнув предела своего старого восприятия, и вскоре оно начнет трещать по швам, открываясь новыми гранями бытия. А лучше всего доверься ветру, не будь близорукой гусеницей и даже беспечной, утонченной бабочкой: их картина мира всегда половинчата. Ведь только тот, кто не имеет формы, обладает полным видением и безграничным счастьем.
